Катар уверенно закрепляет за собой статус одного из ключевых посредников в мировой политике, считает обозреватель The Guardian Несрин Малик.
Наиболее ярко роль Катара проявилась в июне этого года, когда разгорелась так называемая «12-дневная война» между Израилем и Ираном. Тогда, по данным издания, президент США Дональд Трамп одним из первых позвонил эмиру Катара с просьбой повлиять на Тегеран. В последующие дни именно Катар стал основным каналом связи между сторонами. Несмотря на запуск иранских ракет в сторону авиабазы аль-Удейд, где размещены 10 000 американских военных, страна не ответила военными действиями и продолжила переговоры, что, по мнению источников, сыграло решающую роль в прекращении конфликта.
Журналистка отмечает, что дипломатическая активность Катара — не временная инициатива, а осознанная стратегия, заложенная в основу внешней политики эмирата. В Конституции страны прямо указано, что приоритетом Катара является содействие мирному разрешению международных споров. Этот подход реализуется через компактную, но активную команду — премьер-министра и министра иностранных дел шейха Мохаммеда бин Абдуррахмана Аль-Тани и министра по вопросам посредничества Мохаммеда аль-Хулайфи. Последний, как сообщает Малик, сравнивает дипломатическую работу с врачебной практикой: «Мы ищем лекарства для самых сложных случаев».
Сегодня Катар участвует в десятках переговоров по всему миру: он помогает наладить контакт между США и Венесуэлой, принимает делегации Израиля и ХАМАС, содействует переговорам между Руандой и Демократической Республикой Конго, а также предоставляет площадку для обсуждений по ситуации в Газе и Афганистане.
Секрет доверия к Катару — в его умении разговаривать со всеми и ни с кем не вступать в жесткое политическое противостояние. Несмотря на присутствие офиса ХАМАС в Дохе, Катар поддерживает отношения с Израилем и активно сотрудничает с США. По словам израильского переговорщика Гершона Баскина, с которым разговаривала Малик, катарцы проявляют себя как «серьезные и искренние» участники мирных процессов.
Финансовые ресурсы Катара позволяют ему выступать не только как дипломат, но и как организатор: страна берет на себя расходы на логистику, безопасность и размещение делегаций, а также предлагает помощь в восстановлении после конфликтов. При этом, как подчеркивают источники, Катар не требует политических уступок, а лишь стремится быть признанным нейтральным и уважаемым игроком. Стране, которая обрела независимость лишь в 1971 году, а финансовую устойчивость — в 1996, это особенно важно.
Эксперт по Ближнему Востоку Андреас Криг соглашается с тем, что посредничество для Катара — это форма влияния. «Медиация работает как инструмент государственной стратегии, когда за ней стоит реальное политическое воздействие», — добавляет он.
Среди вызовов — ограниченные кадровые ресурсы. Многие катарские дипломаты совмещают несколько функций, и по признанию самих чиновников, страна вынуждена наращивать «переговорочный штат», в том числе через сотрудничество с европейскими центрами медиации.
